На что идут арендаторы земли, чтобы узаконить самовольную постройку? Например, в споре, дошедшем до Верховного суда, решение о признании права собственности на московскую недвижимость было из районного суда Ингушетии. Экономколлегия ВС впервые подробно рассказала, как суды должны разбираться в подобных делах. Эксперты ее решение поддерживают и комментируют «пикантность» ситуации.

Коллегия Верховного суда РФ по экономическим спорам (КЭС) на днях опубликовала полную версию определения по делу о признании права собственности на самовольную постройку. Там КЭС подтвердила подход о том, что легализация самовольной постройки, возведенной на арендованном земельном участке, возможна, но только при наличии явно выраженного согласия собственника участка на строительство объекта, комментирует выводы ВС Алексей Толстов, партнер Адвокатского бюро "Бобров, Толстов и партнеры".

В 2005 году ОАО «Московский шлифовальный инструмент» (далее – МШИ) получил от властей в аренду на 49 лет земельный участок в Москве около метро Войковская (Старопетровский проезд, вл. 7 «А»; общая площадь – 23 315 кв. м). В 2010 году общество возвело там нежилое «административное» здание. Правда, без разрешения на строительство.

Потом по поводу постройки МШИ спорила в районном суде Ингушетии, решение которого в 2010 году и стало основанием для регистрации права собственности на здание в ЕГРП за арендатором. А в 2013 году МШИ обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском к Префектуре Северного административного округа города Москвы о признании права собственности на спорное здание (№ А40-30372/2013). Со второго круга разбирательств апелляция и кассация округа его удовлетворила.

Но такой исход не поддержал КЭС (Елена Борисова, Елена Золотова и Алексей Маненков), к которой спор дошел по жалобе Префектуры и Департамента городского имущества Москвы (ДГИ). «В своем определении КЭС впервые четко перечислила, какие именно юридические значимые факты должны устанавливать суды в случае отсутствия у истца по подобным искам разрешения на строительство», – говорит Сергей Шумиловруководитель практики «Земля. Недвижимость. Строительство» юрфирмы «Инфралекс». Это будет способствовать формированию единообразия судебной практики по данной категории споров, считает он.

Согласие, согласие и еще раз согласие

Ключевыми стали три вопроса: на каком праве общество владеет землей; цель, с которой земля была ему предоставлена, и согласие арендодателя на строительство спорного объекта.

Суды, разрешая спор, руководствовались, в частности, Обзором судебной практики Верховного суда от 19 марта 2014 года. Из него следует, что право собственности на самовольную постройку все же может быть признано за арендатором, но если земля была предоставлена ему для строительства объекта, а сама постройка не нарушает права других лиц. Однако «особое значение» для применения этой позиции, пояснила КЭС в определении, имеет установление воли собственника земли предоставить участок для строительства, его согласие на это.

МШИ земля была дана в аренду не для строительства, а для эксплуатации уже существующей там недвижимости. «Использование земельного участка в иных, не предусмотренных договором аренды целях, является нарушением условий договора аренды, и такое противоправное поведение арендатора не может быть истолковано как позволяющее ему еще и приобретать права на самовольную постройку», – укоряла КЭС в своем определении нижестоящие суды, удовлетворившие требования общества.

Не помогли МШИ и ссылки на то, что он пытался получить разрешение на строительство. Это никакой роли уже не играет, объясняла КЭС. Отсутствие разрешения не единственный признак самовольной постройки, ведь ни необходимых прав на землю, ни согласия собственника у общества также не было. Да и вообще, плохо МШИ пытался: например, не приложил к заявке градостроительный план земельного участка.

Апелляция и кассация руководствовались тем, что не было запрета собственника земли на строительство. Но здесь ключевую роль играет именно согласие, еще раз подчеркнула КЭС. А его-то, как настаивал ДГИ, точно не было. Поэтому правильно поступил именно суд первой инстанции (АСГМ), решили в ВС, который отказал в иске МШИ. Его решение КЭС и оставила в силе.

Мнение юристов

"Еще 10 лет назад так называемым "законом о дачной амнистии" была изменена ст. 222 Гражданского кодекса о самовольных постройках", – рассказывает об истоках проблемы Александр Латыев, партнёр "Интеллект-С". Раньше она допускала возможность признания права на самовольную постройку за арендатором земельного участка, а с тех пор – только за собственником, либо обладателем прав пожизненного наследуемого владения или постоянного пользования участком.

«Арбитражные суды с тех пор достаточно последовательно отказывают арендаторам в признании права собственности на самовольные постройки на арендованных участках», – говорит Латыев. Чуть более гибкой является практика судов общей юрисдикции, отмечает он: так, Обзор судебной практики (на который ссылались суды в деле) допускает признание права собственности на самовольную постройку за арендатором, если условия договора аренды разрешают ему вести строительство.

Этот более гибкий поход, по словам Латыева, не вполне соответствует буквальному тексту закона, но представляется более справедливым: «Недаром в проекте изменений ГК в части вещного права предусматривалось, что право на самовольную постройку может быть признано за любым лицом, обладающим правом на земельный участк, которое предполагает возможность его застройки». Но пока эти изменения в закон не внесены.

 

 

 

 

Александр Латыев, партнёр "Интеллект-С":"Верховный суд воспринял именно гибкую позицию, однако и при таком подходе не обнаружил оснований для признания за арендатором права на постройку, посчитав, что договор возможности нового строительства не дает".

«Некоторой пикантности» делу придает наличие решения районного суда Ингушетии о признании права собственности на находящееся в Москве недвижимое имущество, обращает внимание Латыев: «Коллегия ВС деликатно не стала его комментировать. Однако подозреваю, что наличие такого решения сыграло немалую роль в формировании отрицательного образа истца в глазах суда».

На эту же «пикантность» обращает внимание и Виталий Можаровский, партнер практики недвижимости и строительства Goltsblat BLP. По его словам, этот момент ярко демонстрирует устоявшееся примитивное правосознание и картину мира, с которой практикам, к сожалению, приходится сталкиваться очень часто.

 

 

Виталий Можаровский, партнер Goltsblat BLP:"Застройщик, когда он получил на руки решение суда отдалённого округа о признании права собственности на постройку, скорее всего, думал, что всё, дело сделано, право зарегистрировано. Но, как это часто бывает, «колосс оказался на глиняных ногах», и решение о признании права и запись о регистрации права сразу же «посыпались», как только истец стал настойчиво и последовательно использовать правовые аргументы".

Хотя чисто правовые инструменты (в отличие от методов «тех-кто-решает-вопросы») и затратны по времени, сложны, бюрократичны, они, тем не менее, в стратегической перспективе оказываются гораздо более надёжными и устойчивыми, напоминает Можаровский. «Да, девелоперам приходится очень непросто вести дела с властями. Но это вовсе не повод для того, чтобы идти в обход закона». По словам эксперта, это дело – яркий пример того, что городские власти тоже умеют квалифицированно и корректно использовать правовые инструменты в спорах о самовольных постройках.

С полной версией определения КЭС можно ознакомиться здесь.

Источник: http://pravo.ru/review/view/135029/